Одним цветком земля беднее стала

(Памяти Танечки Островской)

15.12.2013г.

         Мягкий, пушистый снег, медленно кружась, опускался на маленькую часовенку, укутывал ее нежно белой пеленой, как будто хотел теплее укрыть красивую девушку, навечно спрятавшуюся под ее сводами и с милой, открытой улыбкой смотревшую на пришедших к ней. Широко открытые лучистые глаза заглядывали прямо в душу.

Здравствуй, Танечка! Как же тебя не хватает на этой земле. Снежинки, превратившись в горячие капельки, побежали по щекам, губы зашептали молитву: «Упокой, Господи, душу усопшей рабы Татьяны…».

         Год назад, в холодный декабрьский день мы проводили в последний путь Танечку Островскую. Новый храм, который помогали строить и открывать  ее родители, где отпевали Таню, был переполнен людьми, молящимися об упокоении ее души. А душа ее была необыкновенно светлая, как и она сама. Если бы давали медаль не только за учебу, но и за нравственные человеческие качества, то и здесь наша Танечка была бы лучшей.

         Прекрасно учась в школе, в СФУ, она всегда оставалась заботливой дочерью, сестрой, внучкой, племянницей. Отношение ее к семье, близким было удивительным. Елена Ивановна, мама Тани, уже после ее ухода показывала мне открытки, сувениры, подарочки, сделанные талантливо руками дочери. Сколько же вложено в них тепла, душевной щедрости, любви. Уважение к родителям, старшим, тактичность, скромность, доброжелательность, мягкость, нежность сочетались с упорством, целеустремленностью, требовательностью к себе и другим. Она успевала все, жила по максимуму, как будто предчувствуя свой скорый уход из жизни.

         Она была очень чувствительной, ранимой натурой. При ней нельзя было отругать какого-нибудь лентяя - одноклассника. По опущенной головке, рдеющим щечкам можно было догадаться, что ей неловко в данной ситуации. Она испытывала чувство стыда за чужие проступки, очень переживала если что-то могло расстроить ее родителей, близких.

         Но чаще всего это была влюбленная в жизнь, людей, искрящаяся добротой девушка, особенно, когда стала студенткой. Я не помню, чтобы Танечка, здороваясь, общаясь, приветливо не улыбалась. В последний раз я видела ее в августе прошлого года после учительской конференции возле РДК. Мы так мало тогда поговорили.

         Веселая, в ярком летнем платьице с русыми локонами, со своей обаятельной улыбкой – такой она осталась в моей памяти на всю жизнь. Через четыре месяца ее не станет.

         Она действительно была цветком в этом жестоком мире, с которым никогда не шла на компромисс. Сколько пронзительной правды, боли в этих словах, написанных родительской любовью на памятнике.

Одним цветком земля беднее стала,

Одной звездою ярче в небесах,

Ты с нами рядом побыла так мало,

Но память о тебе всегда в наших сердцах.

         Таня не успела стать счастливой невестой, женой, матерью, а могла бы быть. Но благодаря своей семье, она была счастливой дочерью, сестрой, внучкой. Ее любили не слепой, а мудрой родительской любовью, где сочетались уважение и требовательность, нежность и строгость. Я всегда восхищалась воспитанностью Тани.

         Низкий поклон родителям за воспитание такой прекрасной дочери. Сегодня на своих уроках я говорю не только о духовной красоте литературных героинь, но и о красоте реальной девушки, выпускницы нашей школы Танечки Островской.

         Хочется выразить слова глубочайшего уважения, признательности Елене Ивановне и Виктору Александровичу за их отношение к жизни после тяжелой утраты. Они не замкнулись в своем горе: продолжают помогать обустраивать храм, оказывают помошь воскресной школе, делать доброе людям. Я постоянно вижу в храме вместе с Еленой Ивановной и бабушку Тани Нину Алексеевну. Тяжело видеть застывшую боль в их глазах, и я преклоняюсь пред их мудростью – идти к Богу через страдания.

         Не скрою, я редко видела людей, которые молились бы так за своих ушедших детей и делали столько Богоугодных дел в их память. Там, на небесах, Танечка радуется за своих родных.

На кладбище было бело и тихо. Уходить от Танечки не хотелось, но нужно было возвращаться. Я попрощалась. Пройдя несколько шагов, обернулась. Улыбаясь, она смотрела мне вслед и как будто успокаивала: «Мне хорошо, я люблю вас всех и молюсь за вас».

Спасибо, моя девочка, что ты была в нашей жизни и живешь в нашей памяти. Спасибо, что помогла понять: нет ни чего более хрупкого, чем наша жизнь. Она, как хрустальный фужер, которым мы часто пользуемся, может разбиться в любой миг об болезнь, аварию – что угодно, и не дано нам уберечь ее. А вот прожить отпущенные Творцом годы красиво, по совести, оставить добрый след на земле, как сделала это ты в свои 20 лет, зависит только от нас.

Протоптанная тропинка уводила от часовенки. Я не знаю, почему Господь так рано забрал нашу Танечку, да и не дано это знать никому. Но я твердо верю, что жизнь вечна, что там, куда ушла наша девочка, нет  ни боли, ни страданий, а есть только любовь и небесная радость, и что Танечке там хорошо. Она любила поэзию и, думаю, через год после своего ухода, зная то, что не знали мы, обязательно бы прочитала эти есенинские строчки, чтобы хоть чуточку утешить своих близких, которых любила и продолжает любить:

"… Предназначенное расставанье обещает встречу впереди".

Она обязательно будет эта встреча, после которой никогда не будет разлуки с любимыми людьми.

Дай Бог родным сил, терпенья донести свой крест до этой встречи. Дай Бог!

С любовью к Танечке,

 состраданием и уважением к родным.

Воронова В.А.